Рассказчик Игнатич, отсидевший в лагере, учитель математики, в 1956 году ищет себе место в «тихом уголке России». В областном центре ему дают назначение в Высокое Поле, но остаться Игнатич там не смог. В деревеньке не пекли даже своего хлеба, закупались в ближайшем городке. Второй попыткой устроиться был фабричный поселок с названием Торфопродукт. Женщина с местного базара повела его заселяться. На постой он встал в не в шумном поселке, а в деревне Тальново, что расположилась неподалеку. «Милей этого места» он в округе не видел: речушка с мостиком, уединение.
Домик был высокий, но порядком обветшавший. Жила в нем одинокая Матрена Васильевна Григорьева, женщина здоровья слабого, лет шестидесяти на вид. Кроме хозяйки, в избе обитала хромая кошка, подобранная из жалости, да мыши с тараканами. Старым своим часам-ходикам Матрена не доверяла: вставала сама, не позднее 5 утра. Первой кормила картошкой криворогую козу, потом – постояльца, сдабривая еду комбинированным жиром. В ту осень пыталась она выбить себе пенсию. Самой ей, бывшей колхознице, пенсия не полагалась. Вот за мужа, сгинувшего на войне, еще что-то обещали, за «утерю кормильца».
Торфа в тех местах было в избытке, но весь он «принадлежал тресту». Приходилось украдкой воровать. Кроме ежедневных дел, зазывали Матрену помочь с огородами, и в колхоз на работы. Ведь трудилась она на совесть. Не единожды в год выпадал ее черед кормить местных пастухов. Тогда она разорялась на хороших продуктах. А как становилось ей совсем худо, отлеживалась на печи. А за ней и за домом присматривала ее подруга-ровесница Маша. Фельдшерицу вызвали лишь однажды – та сказала впредь самой приходить в медпункт, если что надо. В молодости она была не в пример крепче: раз даже испуганного коня на скаку остановила, Волчок его звали. Впрочем, были у нее и свои страхи: пожар да молния, и до дрожи в коленках – поезда.
Лишь зимой принесли ей первую пенсию. Мало кто из местных жительниц мог этим похвастаться. Матрена приоделась, обулась в валенки, остальное на смерть отложила. А однажды на Крещение рассказчик застал в доме трех младших сестер Матрены. Раньше он тут их не видел. Тот январь омрачила ей только пропажа котелочка со святой водой из храма.
Хозяйка и постоялец о прошлом старались попусту не говорить. Он не скрыл, что был в заключении. А о ней постепенно узнал все. Как-то в дом заглянул Фаддей Григорьев, хлопотать перед учителем за Антошку-двоечника, сына своего. Учитель пригрозил оставить неуча на второй год и испортить «статистику успеваемости». Фаддею в просьбе Игнатич отказал. А Матрена поведала, что сперва Фаддей был ее женихом, три года с войны его ждала. А тут младший его брат Ефим к ней посватался. Спустя несколько месяцев из плена вернулся Фаддей. Погрозил невесте с братом – да делать нечего. У нее с Ефимом детей не было, умирали вскоре после рождения. У Фаддея с Матреной (так звали его жену) дети были.
А как началась война – забрали и Ефима. Вот уже двенадцать лет прошло, как его нет, пропал. Матрена выпросила себе воспитанницу, дочку Фаддея Киру. Недавно девушка вышла замуж за машиниста. Вот она и есть отрада старости Матрены. Ей и завещан «отдельный сруб горницы», а сама изба – пока никому.
Выяснилось, что горница Кире нужна уже сейчас, без постройки землю молодым в Черустях не дадут. Попереживала Матрена, да и дала согласие. Фаддей помог разобрать часть дома. Две недели из-за метели сруб увезти не могли, а тут еще кошка пропала со двора. Тракторист велел погрузить все сразу, чтоб второй раз не возвращаться. Сколотили кое-как дополнительные сани, прицепили к трактору. Потом выпили, и уже в темноте поволок трактор сруб. Матрена пошла следом. Той же ночью пришли в дом железнодорожники. Спрашивали, отсюда ли выехал трактор, и был ли пьян тракторист. Только от Маши стало известно, что вторые сани застряли на железнодорожном переезде. Матрена вместе с мужиками тащила их с путей. Паровоз раздавил злополучные сани с людьми. Погибла и Матрена, и сын Фаддея.
Наутро сестры захватили избу. Горевали по Матрене лишь Кира да вторая Матрена, жена Фаддея. Сам же Фаддей забрал себе на двор остатки развороченной горницы. После похорон дом Матрены «забили до весны». Игнатич переселился к одной из ее золовок. Та нередко вспоминала Матрену. Но не с добром, а упреком: вот и муж ее, простушку деревенскую, не любил, жил с другою. И сама она за жизнь ничего не скопила, да еще задарма всем помогала.
А выходит так, что эта самая Матрена – и есть тот «праведник, без которого не стоит село». Да и вся земля наша.
Читательский дневник по рассказу «Матренин двор» Солженицына
Сюжет
Отсидевший в лагере Игнатич ищет себе учительское место в сельской школе. Судьба забрасывает его в Тальново, на постой к вдове Матрене Васильевне Григорьевой, женщине пожилой, честной, доброй, колхознице. Муж ее пропал на войне. Все имущество ее – фикусы, коза да кошка. Вот к зиме была радость: дали пенсию. Неподалеку жили сестры, да заглядывали редко. Помогала соседка Маша. Постоялец узнал историю жизни Матрены. Был у нее жених Фаддей, да вышла она за его брата Ефима. Потому как война закончилась, а Фаддей не вернулся. Оказалось, он был в плену. Он нашел себе жену с тем же именем. Его дочка Кира стала воспитанницей Матрены, детей не имевшей (умирали все во младенчестве). Ей Матрена и завещала свою горницу, часть дома. Кира выпросила ее при жизни: иначе участок земли не дадут. Дом разобрали, потащили целиком, за один присест, на тракторе, да сани развалились на железнодорожном переезде. Выскочил паровоз и сбил несколько человек. Среди них и Матрену, помогавшую тащить сруб. Игнатичу пришлось перейти в соседний дом, к родне Матрены. Та вспоминала Матрену с неодобрением: простая, имущества не накопила, муж ее не любил, безотказная – чуть что прибежит и поможет за просто так. Тут-то и понял Игнатич, что Матрена и есть тот тихий незаметный миру «праведник, без которого не стоит село». И не только село – вся земля наша.
Отзыв
Картины советской деревни 1950-х годов. Образ простой русской женщины, много потерпевшей в жизни бед, но сохранившей доброту и душевную отзывчивость. Тема родного дома, семейных ценностей, сострадания и людской неблагодарности, жадности и щедрости.
